Рейтинг публикаций
Лучшие комментарии дня
Календарь новостей
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Лучшие комментарии недели
Лучшие комментарии месяца
Обсуждаемое за неделю
Обсуждаемое за месяц
Последние публикации
Сам уже в окопе, старый ...

Спикера Курултая Башкирии возмутило отсутствие очередей из желающих пойти на ...
  29.03.2023   41849    3123

Зря карлик ползал на ...

Главные заявления Владимира Путина и Си Цзиньпина по итогам переговоров в ...
  21.03.2023   43251    73

Военный преступник. ...

Международный уголовный суд (МУС), расположенный в Гааге, выдал ордер на арест ...
  17.03.2023   14836    69

Молодежь в гробу видала ...

Глава ВЦИОМ пожаловался, что новое поколение российской молодёжи ставит личное ...
  16.03.2023   37144    32

Пыня пошутил над холопами ...

Путин призвал судей защищать права и свободы россиян. Путин назвал эффективную ...
  14.02.2023   32614    273

Борьба дерьма с мочой ...

Сообщают о неком циркулярном письме министерства обороны, которое предложило ...
  12.02.2023   16372    22

Ублюдочный путинизм в ...

Министерство юстиции России включило в реестр иностранных агентов певицу ...
  11.02.2023   13763    33

Фильм о преступлениях ...

В декабре 2003 года в Башкирии совпали выборы в Госдуму и выборы президента ...
  15.01.2023   23104    252

Утилизация холопов, ...

Путин назвал положительной динамику военной спецоперации на Украине. Президент ...
  15.01.2023   38709    8

Подох этот, подохнет и ...

Сегодня, 11 января, так и не дожив до суда, скончался Муртаза Рахимов. Ему было ...
  12.01.2023   33378    80

Читаемое за месяц
Архив публикаций
Март 2023 (4)
Февраль 2023 (3)
Январь 2023 (5)
Декабрь 2022 (4)
Ноябрь 2022 (3)
Октябрь 2022 (1)

Украина заслонила все

  • Опубликовано: Егерь | 25.10.2014
    Раздел: Политика | Просмотры: 31046 | Комментарии: 41
0



Запад – у ворот! Такого никогда еще не было. Рекорд: 84% опрошенных Левада-центром россиян уверены, что страна окружена врагами России.

Украина заслонила все


При этом 66% – за налаживание отношений с "Западом".

На вопрос, согласны ли вы, что между Россией и Украиной идет война, утвердительно отвечают только 26% россиян. 59% войны между двумя странами не видят, 15% затрудняются с ответом.

Рекорды антизападных настроений в путинской России и политической шизофрении в умах граждан в программе "Лицом к событию" комментирует руководитель "Левада-центра" социолог, доктор философских наук, профессор Лев Гудков.

Вел передачу Михаил Соколов.

Михаил Соколов: Сегодня в нашей московской студии профессор Лев Гудков, руководитель Левада-центра, социолог. Мы будем говорить о разных социологических опросах последнего времени. Но начнем разговор с очередного роста антизападных настроений в России. Я вижу разные цифры, по-моему, до 80% опрошенных, видимо, это самые высокие показатели в истории, теперь видят в Западе обобщенном противника России. Все-таки об этих цифрах, действительно у нас сейчас такой исторический максимум антизападных настроений в Российской Федерации?

Лев Гудков: Да, на вопрос "есть ли у России враги" впервые за все время наших опросов, а это 25 лет, мы действительно получили максимум, 84% говорят, что у страны есть враги. Самые опасные враги – это, конечно, скрытые, внутренние и так далее.

Когда мы первый раз задали этот вопрос, а это был февраль 1989 года, то всего 13% в сумме говорили, что у страны есть враги и перечисляли – ЦРУ, исламисты, коммунисты, демократы, сепаратисты, все вместе это давало всего 13%.

Михаил Соколов: Какое было счастливое время.

Лев Гудков: Около половины, это был всесоюзный опрос по всем республикам, но в России 47% говорили: зачем искать врагов, когда все проблемы с нами самими связаны, с нашим прошлым, корни зла в нас самих. С тех пор вы видите, что эта цифра поднималась. Это очень важный механизм национальной или коллективной идентификации, консолидации вокруг врагов.

Михаил Соколов: Вы все-таки видите искусственную мобилизацию здесь или здесь есть коренное изменение общественного мнения в России теперь видеть все вовне – врага, причины какие-то вовне и так далее.

Лев Гудков: Вы видите, что с приходом Путина резко поднимается и достигает максимума. После начала второй чеченской войны, после Беслана, после "Норд-Оста" это первая самая высокая точка – 78%. В этом смысле заработала действительно пропаганда. Но никакая пропаганда не действенна, если люди не согласны с ней, не хотят в это верить, если пропаганда не затрагивает какие-то важные слои сознания, комплексы сознания.

В определенном смысле это реакция на отсутствие будущего, на отсутствие позитивных представлений о себе или оснований для самоуважения. Перспективы закрыты, огромный потенциал унижения, ущемленности, злобы агрессии внутренней в стране, которая требует объяснения. Если его направить, то оно может очень легко стать предметом манипулирования и направленности.

Михаил Соколов: 63%, я вижу, 2009 год, такое падение заметное по сравнению с тем, что было в 2003-м и сейчас, в 2014-м. С чем вы это связываете, почти 20% разница?

Лев Гудков: Это очень любопытная вещь. Это начало, как вы помните, массовых протестов. Это быстрое снижение популярности власти.

Михаил Соколов: И Путина тоже?

Лев Гудков: И Путина тоже. Если посмотрим другой график, индекс одобрения Путина и Медведева, то мы видим, что начиная с августа-сентября 2008 года, а это опять-таки напомню, война с Грузией.

"Патриотический всплеск", нагнетание агрессии против "фашистского режима" Саакашвили – это пик. Кризис еще не начался экономический, подъем и популярность Путина достигла максимума, 87% одобряли его.

После этого начинается устойчивое падение. Индекс, чтобы не принимали это за рейтинг, индекс строится как разница между положительными и отрицательными оценками, поэтому более плавный тренд. А дальше начинается падение доверия, раздражение, крайнее недовольство. Пика, точнее дна достигает примерно к ноябрю-декабрю прошлого года, к январю нынешнего года, это самые низкие показатели отношения к Путину и доверия.

Михаил Соколов: То есть можно подумать, например, что власть начала акцию с Крымом, а затем с войной в Донбассе, видя эти данные и используя знаменитый тезис, что маленькая победоносная война может решить многие внутриполитические проблемы?

Лев Гудков: Я не думаю, что они рассматривают так внимательно наши данные. Видимо, действительно, какие-то данные они имели, представление о массовых настроениях, массовых недовольствах они получили. Это было трудно не получить, все-таки два года шли демонстрации протеста.

Михаил Соколов: Но они затихать начали все-таки, а рейтинги шли вниз.

Лев Гудков: Я думаю, действительно, крымская, даже не крымская – украинская ситуация представляла собой чрезвычайно серьезную угрозу для режима Путина по нескольким причинам. Первое – это разрушение геополитической конструкции. Для легитимности Путина это крайне важная вещь, потому что создание такого Евразийского союза, маленького Советского Союза, если хотите, союза диктаторских режимов против Европы во главе с Россией – это чрезвычайно важно для внутренней поддержки Путина. В каком-то смысле это воссоздание образа великой державы, в уменьшенном виде, но все-таки. А надо сказать, что тема великой державы чрезвычайно важна.

Посмотрите на начало замера отношений, вы видите, какой всплеск на фоне кризиса, на фоне тяжелого состояния, депрессии, дезориентированности конца 1990-х годов, возникли сильнейшие ожидания авторитарного лидера, что придет спаситель, выведет страну из экономического кризиса, с одной стороны. А второе по частоте массовых ожиданий – это было восстановление статуса великой державы. И вот это крайне важная вещь, статус великой державы, когда нас все уважали и боялись, компенсировал убожество частной повседневной жизни, зависимого состояния маленького человека. Вот эту раздвоенность мы все время ловили в наших исследованиях.

Михаил Соколов: То есть маленький человек хочет стать частью большого механизма?

Лев Гудков: Он так себе определяет: "зато мы делаем ракеты". Живем плохо, бедно, грязно, злоба невозможная, пьянство, грубость, хамство, но зато "перекрываем Енисей" и так далее. Это чрезвычайно важное двойное сознание, работающее на компенсацию, с одной стороны, а с другой стороны защиты даже к власти, если хотите.

Михаил Соколов: И Украина подвела, она не стала частью этого нового Советского Союза?

Лев Гудков: Украина не просто подвела, уходя от России, она снимала всякий флер с великой державы, показывая, что это за страна, если от нее отворачиваются даже очень близкие по духу, по культуре, по языку, по истории страны народы. Это чрезвычайно важно – это один момент. Другой момент, вообще говоря, никаких иллюзий по поводу природы нашего режима, нашей системы управления нет. Прямые аналогии между Януковичем и Путиным лежат на поверхности.

Михаил Соколов: Как же так, огромный рейтинг Путина, а у Януковича такого никогда не было.

Лев Гудков: У Януковича не было, а понимание коррумпированности режима сверху донизу и огромного неуважения к системе власти, не лично, хотя к нашему национальному лидеру тоже крайне неоднозначное отношение.

Михаил Соколов: То есть власть как власть, не как Путина и Медведева, не очень уважают.

Лев Гудков: Не просто не уважают, я напомню, что два года непрерывно идут коррупционные скандалы каждую неделю. Когда мы говорили, спрашивали у людей, о чем это говорит – процесс Сердюкова, скандал в Министерстве здравоохранения, сельского хозяйства, в космосе, в армии и прочее, то люди нам говорили, что это признаки полного разложения государственной системы.

Михаил Соколов: То есть они видят диагноз, но не переносят его на высшее должностное лицо?

Лев Гудков: Какое-то время работала система защиты. Примерно до 2012 года верили, что Путин над этой системой, к ней не причастен, добрый царь, злые бояре и ответственность переносилась на правительство, на ниже лежащих. Но начиная с 2012 года, после его возвращения в президентское кресло, элемент тефлоновости, защиты начал слабеть.

Опять-таки, когда мы спрашиваем, в какой степени справедливы обвинения со стороны оппозиции, прессы в злоупотреблениях или коррупции Путина, то примерно от 16 до 19% в разные годы говорили, что безусловно это так, потому что об этом постоянно говорят в интернете, доклады, если помните, доклад Немцова, Сочи и прочее. Еще примерно около 25-30% в разные месяцы говорили, что, наверное, это так, потому что все высшие руководители и чиновники замазаны и связаны этим, но у меня слишком мало фактов и я не очень слежу за этим.

Еще примерно 20-25%, даже до 30% говорили: какая разница, коррумпированный или не коррумпированный, важно, что при нем жить стало лучше. И только от 10 до 19% говорили, что это категорически не приемлют, и Путин в данном случае не причастен к этому. Иначе говоря, особых иллюзий в отношении власти и первого лица нет. Рейтинг высокий совсем не говорит о такой любви и эйфории. Базовое отношение к власти – дистанцированное и отчужденное отношение, безальтернативное.

Михаил Соколов: То есть остальные все хуже, есть такое ощущение?

Лев Гудков: Да, это тоже есть. И злоупотребления, и коррупция входят в образ власти, как естественные черты. Вообще говоря, институты власти в общественном мнении представлены как машина по отбору худшего в этом смысле человеческого материала, наверх пробиваются самые наглые, некомпетентные, беззастенчивые и злые люди, примерно так. Поэтому концентрация в политике, можно сказать, негодяев, она в общественном мнении как константа.

Михаил Соколов: То есть, "по-другому не бывает"?

Лев Гудков: По-другому не бывает, люди не знают, как может быть по-другому – это наш опыт исторический. Поэтому от политики дистанцируются, с ней не хотят связываться. На вопрос: если бы у вас были возможности, вы бы хотели участвовать, принимать большее участие? Абсолютное большинство, те же 80% говорят – нет. Политика грязное дело, у меня свои дела, я хочу жить своей жизнью и прочее. Отчасти это страх, но только отчасти, а отчасти это опыт приспособления к репрессивному государству. "Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь". Подальше от этой сферы надо держаться, тогда может быть ты выживешь – это очень важная характеристика.

Что сделала пропаганда антиукраинская? Еще в ноябре никакой агрессии по отношению к Украине не было. Когда Майдан начался, то 65-70% говорили, что это внутреннее дело...

Михаил Соколов: В общем-то привычно, был один Майдан, теперь другой Майдан.

Лев Гудков: Хотя, надо сказать, что на выборах в предыдущие периоды, отчасти это связано с позицией украинского руководства по отношению к войне с Грузией, которая была достаточно сдержанная и дистанцированная, но тем не менее, пропаганда и тогда действовала.

Особенность пропаганды в том, что она захватывает поверхностные слои сознания, как правило, если посмотреть на отношение к Соединенным Штатам.

Михаил Соколов: США — "главный враг", и вообще многие уверены, что в Украине идет война не между Россией и Украиной, а между Россией и страшными Соединенными Штатами, а Украина — это только поле этой битвы.

Собственно, пропаганда именно это и продает сейчас.

Лев Гудков: Она и началась с этого. Потому что первый тезис был, что Майдан организован Западом, проплачен, все эти процессы инспирированы Западом, западными фондами.

Это очень важный тезис, потому что смысл пропаганды прежде всего заключается в том, чтобы дискредитировать то демократическое движение, которое возникло на Украине, против коррумпированного режима, попытки создать правовое государство, совершенно новое государство, соответственно, это возможно только при интеграции в европейское пространство.

Михаил Соколов: Соответственно, попытки дискредитировать оппозицию в России, которая аналогичного требует.

Лев Гудков: Совершенно точно. Сделать это можно наиболее эффективным образом, то есть через дискредитацию самих европейских ценностей, идеи прав человека, свободы, либерализма, всего, что стоит за западной демократией.

Михаил Соколов: Давайте мы сделаем маленькую паузу. Мы посмотрим один пример пропаганды. Я все-таки напомню, что есть разрыв между тем, что около 80% настроено антизападно, а с другой стороны почти две трети хотят какого-то налаживания отношений. Вот как раз на эту тему был небольшой разговор с одним из наиболее ярких пропагандистов режима и рассказчика о страшных Соединенных Штатах на всех телепрограммах, с политологом Сергеем Марковым.

Сергей Марков: Нужно одновременно и дать отпор агрессии Запада против России, и наладить хорошие отношения с Западом. Поскольку мы хотели бы иметь максимально дружеские отношения. Решение достаточно простое — демократия. Нужно ликвидировать террор на Украине, который является сегодня главным ядром раскручивания общемирового кризиса, нужно прекратить террор, нужно обеспечить демократическое решение, то есть федерализм, как в Германии, США или Канаде, равенство двух языков основных, русского и украинского, наказание всех, кто совершил убийство мирных жителей в Одессе, в Мариуполе, кто организовал расстрел снайперов на Майдане и кто организовал сбитие малайзийского «Боинга». Я, например, практически уверен, что сбитие малайзийского «Боинга» было организовано в результате заговора Коломойского, министра обороны хунты Гелетея и главы Службы безопасности Украины по версии хунты Наливайченко. Эти люди должны быть наказаны примерно, чтобы никто другой не совершал преступления. Я уверен, что жители Донбасса захотят жить в демократической цивилизованной Украине, а в нынешней ультра-националистической, террористической Украине они жить не хотят — это естественно.

Михаил Соколов: Согласитесь, что это очень талантливый последователь господина Геббельса. В течение минуты он сумел все абсолютно штампы, пару раз, правда, смешно оговорившись, загнать в это короткое интервью, подать в концентрированном виде.

Лев Гудков: Достигается упражнением. Да, это правда.

Михаил Соколов: Это все, как оно воздействует на сознание россиян? Кстати, на Украине сейчас нормальные парламентские выборы, свободная пресса и так далее, на той территории, которая не занята так называемыми мятежниками, ополченцами и заодно их российскими консультантами. Можно ли каким-то образом в обозримом будущем без всего этого бреда, который сейчас произносил господин Марков, можно ли как-то изменить ситуацию? Если сейчас выключить эту теле-шарманку, этот график опять пойдет в другую сторону?

Лев Гудков: Несомненно. Что очень важно, на чем строится эффективность промывания мозгов? Власть заговорила на языке Второй мировой войны, на языке борьбы с фашизмом — "каратели", "геноцид" и так далее.

Михаил Соколов: Хунту добавили.

Лев Гудков: Первый был пласт, который введен — "бандиты, фашисты, антисемиты, бандеровцы2 и прочее.

Не надо говорить, что 90% не знают, кто такой был Степан Бандера. Единственное, что помнят, что он боролся с советской властью и был какое-то время на стороне гитлеровцев. Максимум, что люди о нем знают.

Михаил Соколов: То, что он в концлагере потом сидел у немцев, не знают.

Лев Гудков: Четыре года он был в изоляции. Не об этом речь, важно, что именно с фашистами не может быть никакого контакта, им нельзя сочувствовать — это не люди. Как только вы определяете, что к власти на Украине пришли фашисты, нацисты, сразу полное отождествление — с ними невозможно вести диалог. Это очень важный момент, сразу включающий целые пласты национального сознания, национальной памяти опрошенных. Это очень важный тезис. Он здесь, кстати говоря, у Маркова прекрасно проиллюстрирован.

Вы говорите, насколько долго. Вы видите эти провалы отношения к Соединенным Штатам, в принципе отношение было все 1990-е годы.

Михаил Соколов: До путинской эры.

Лев Гудков: Потом с приходом Путина действительно началось постоянное нагнетание антизападных настроений. Примерно с февраля 2007 года, с его мюнхенской речи это приняло характер официальной позиции России, антиамериканизм, антизападничество, хотя существовали и раньше. Первая волна — это бомбардировки Сербии. Российские СМИ, вы помните, какая была кампания, что это демонстрация силы по отношению к России, что НАТО приближается к российским границам и это создает угрозу. Ответ на планы вступления прибалтийских республик в Евросоюз и, соответственно, в НАТО. Это продолжалось два-три месяца, очень недолго. Выключили телевизор, и отношение тут же восстановилось. Следующая волна — это война в Заливе.

Михаил Соколов: Я понимаю сочувствие к сербам какое-то историческое, но сочувствие к диктатуре Саддама Хусейна выглядит очень странно.

Лев Гудков: Свержение диктатуры — это более важный момент. Это попытка устранить диктаторские режимы.

Михаил Соколов: То есть россиянам не нравится, когда кто-то свергает диктатуры, получается?

Лев Гудков: Да, вообще говоря, и это тоже.

Михаил Соколов: То есть они чувствуют себя в каком-то смысле ущербными? Мы живем при диктатуре, а они ее свергли.

Лев Гудков: Да, именно так.

Михаил Соколов: То есть это подавленное чувство зависти может быть?

Лев Гудков: Не зависти, страх перемен, страх демонстрации силы. Вернемся к этому графику.

Третье — это война с Грузией, которая подавалась в нашей прессе и на телевидении как не столько конфликт между Саакашвили и Россией, как конфликт между Соединенными Штатами и Россией. Соединенные Штаты выдавливали Россию из традиционных зон влияния — это создавало опасность.

И наконец, гораздо более продолжительная и более глубокая — это нынешняя кампания.

Михаил Соколов: Это понятно, потому что масштаб кризиса совсем другой.

Лев Гудков: Совершенно верно. Кроме того, я думаю, что это будет, если до этого это была чисто пропагандистская кампания, то сейчас это будет гораздо более широкая социальная политика. Она касаться будет и репрессий против инакомыслящих, и организаций гражданского общества, изменений законодательства. То есть это гораздо более широкая репрессивная программа будет. Поэтому и эффект ее будет более сложный.

Михаил Соколов: Лев Дмитриевич, если говорить о первой фазе этого кризиса и ее отражении в общественном мнении, имея в виду Крым, на сегодня какая часть россиян твердо уверена в справедливой аннексии Крыма?



Лев Гудков: Порядка, чуть-чуть эта цифра снизилась, но незначительно, одобряли 84%, сейчас, по-моему, около 75%. чуть-чуть отрезвление началось, но не сильное, тут нет никаких.

Михаил Соколов: Вторая фаза, когда начались реальные военные действия в Донбассе, а затем появилась информация, что там участвуют не только так называемые "добровольцы", но и российская армия, кто-то узнал, что есть потери среди десантников и так далее. Какова поддержка реального военного вмешательства России в ситуацию в Донбассе, в военные действия?

Лев Гудков: Прошло несколько месяцев перед этими событиями, и если в марте одобряли прямое участие российской армии, российских войск 74%, то сейчас эта цифра после санкций, после анти-санкций, после первых потерь снизилась примерно до 38-40%. Тут важна не абсолютная цифра, а именно тренд.

Приведено в сокращении.

Радио Свобода
Оригинал публикации








Связанные темы и персоны