Через некоторое время в больницу приехали работники милиции. К этому времени кусочек свинца был извлечен из ноги потерпевшей. Расплющенная с одного бока пуля мелкокалиберной винтовки звонко упал на дно металлического сосуда. Латыпова вздрогнула и с немым ужасом оглядела окружавших ее людей. К беспокойству о здоровье прибавился страх за свою жизнь. Стреляли в нее, теперь в этом никто не сомневался – когда она выходила из магазина. Фатима не успела спустить с крыльца, как почувствовала жгучую боль в ноге.
На другой день в Абдуллино выехал следователь. У магазина, при появлении Латыповой в окружении милиционеров, собрались жители деревни.
Никогда раньше в этих местах не слышали о преступлениях, не говоря уже о покушении на убийство из огнестрельного оружия.
Вмятина на пуле, осмотр места происшествия подтвердили первоначальную версию о рикошете. На кирпичной кладке, фундамента деревенской лавки милиционеры обнаружили свежий след царапины, по которой было легко определить траекторию полета пули. Когда следователь поднял голову, все молча, проследили за его взглядом – он уперся в открытые окна лесника Зии Исламова.
Догадку подтверждало наличие мелкокалиберной винтовки у лесника. Однако это было мнение, а не доказательство. Поэтому, кроме винтовки Зии, еще у четверых жителей деревни, изъяли огнестрельное оружие. Следователь с оружием поехал в Уфу.
В ожидание результатов баллистической экспертизы у Исламова не выдержали нервы. Заклиная судьбу, чтобы она была милостивее, он собрал котомку, пешком отправился в райцентр и сделал добровольное признание. То, что рассказал Зия, было странным и для него, славившегося в пьяном виде упражняться стрельбой из винтовки. В один из выходных дней Зия с друзьями Каюмом и Габдрахманом распили пол - литру. Через некоторое время гостеприимный хозяин отправил жену в магазин за второй бутылкой. Пытаясь поддержать разговор за столом, Зия то и дело выглядывал в окно.
Фардуна, держа столь желанную бутылку за горлышко, заболталась с подругой у магазина. Сколько еще ждать? Мать твою перемать, выругался Зия и снял со стены винтовку. Друзья угадали его намерение и, не веря происходящему, уставились в окно. Стрелял мастер, который должен был все рассчитать. И он все рассчитал. От меткого выстрела, бутылка разлетелась на мелкие осколки. В руках удивленной Фардуны осталась сургучовая пробка с горлышком. Ей пришлось вернуться обратно в магазин. С новой бутылкой водки она, не останавливаясь, зашагала к дому.
Винтовка для Зии была большой страстью. С десяти шагов он выстрелом забивал гвоздь в доску. Каюм и Габдрахман с криком приветствовали меткий выстрел и бесшабашную удаль друга. До поры времени, все оставалось, как рискованная шутка, но Зия раньше всех понял и сообразил, что случилась беда, пуля рикошетом ранила односельчанку!
Чистосердечное признание Зии Исламова – все по пьянее, да по дурости -рассеяло страшные подозрения. Происшествие в Абдуллино, уже нельзя было по оперативным сводкам назвать покушением на убийство. И то, что Зию отпустили домой, было тому подтверждением. В деревне над ним смеялись и шутили.
Однако история на этом не кончилось: спустя два года Исламова снова вызвали в Караидель.
На календаре 1937 год.
На площади арка, сколоченная из деревянных реек. На ветру трепещет красный транспарант с белой надписью: «Классовый враг, не дремлет»! Сверху портрет товарища Сталина.
В этот раз Зию допрашивал уполномоченный, в синей фуражке, с нашивкой на рукаве: «НКВД». «Ишь ты, какой меткий! Прямо Ворошиловский стрелок»! – весело щурясь, начал разговор следователь. Неистощимый по части фантазии уполномоченный, задавал один вопрос за другим. Исламов не чувствовал за собой ни каких грехов. Ворошиловский стрелок! Зия с наивным самодовольством, потер ладони о колени и подписал все бумаги.
НКВДэшник спрятал дело в сейф, вынул синюю тетрадку и сверился с контрольной цифрой врагов народа в Караидельском районе. В пустой клеточке поставил галочку.
Домой в этот день Исламов не вернулся. Неожиданно для самого себя, он оказался в камере с двойной решеткой. В надежде на скорое возвращение, Зия не взял котомку. Сейчас бы краюху хлеба и головку лука? В животе урчало от голода. Уснул он перед рассветом.
Утром Исламову зачитали приговор: «агент империалистической разведки», «троцкистко-террористический заговор». Холодея сердцем, Зия слушал грозные слова председателя тройки НКВД и с ужасом понял только последнее. «Высшая мера наказания – расстрел»!
Что вспоминал в последнюю минуту Зия? Залитые солнечным светом березы родной деревни, рождение дочери, улыбку Фардуны, серебряную ленту Юрюзани?
Прощаясь с жизнью, он даже не мог поднять глаза к небу. Зию Исламова расстреляли в подвале, тюрьмы города Бирска.
На фото Фардуна и Зия в нижнем ряду, справа.
Ирек Муктасаров, Уфа, Башкирия - Башкортостан
Ворошиловский стрелок
Раздел: История | Просмотры: 26407 | Комментарии: 42