В Советском Союзе, при всей моей любви к нему, был забавный коммуникативный контекст, шизогенный, я бы сказала, в котором маленькому человеку со здравым смыслом было трудно разобраться в сложной системе конвенциональной лжи.
Например, моя мама с хохотом рассказывала мне, что в 4 года в детском саду я наблюдала, как воспитательница перекладывала из кастрюльки остатки гречневой каши в целлофановый пакет, и вдруг спросила «застигнутого врасплох» педагога, а с какой целью, собственно, она перекладывает кашу в мешочек. Воспитательница покраснела и сказала, что кашу нужно оставить Валентине Ивановне, которая придет работать после обеда и захочет покушать. «Оставили бы тогда в кастрюльке», — пожал плечами ребенок.
Откуда мне было знать, что в этом «подозрительном» перемещении гречки был смысл: что воспитательница несет кашу домой и что гречку нельзя было купить в Новосибирске в 1982 году (хотя красивое слово «дефицит» слышала); что полвека назад в СССР расстреливали за колоски всех, у кого плохая «карма», и что в 1980-х уже можно взять на работе то, что дома нужнее (купить-то негде, да и денег особо нет, да и «народное хозяйство» не обеднеет). Моя воспитательница все это уже знала, но империя была на излете, за кашу и колоски уже никого не расстреливали, а вскорости тащили уже вагонами. И педагог, веселая молодая женщина, по-дружески рассказала эту историю моей маме, восхищаясь внимательным и рассудительным ребенком.
У Вацлава Гавела в «Силе бессильных» есть точное определение, которое мы можем в полной мере использовать для описания современного российского общественно-политического континуума, с поправкой на измененную систему распространения информации и «творчество политтехнологов» с их безумными медведями, байкерами и прочими «погремушками. Это — «диктатура политической бюрократии над нивелированным обществом». В зоне влияния СССР, в частности, в странах Варшавского договора были «настолько совершенные и отработанные механизмы прямого и косвенного манипулирования обществом, что они предстают как "физическая" основа власти уже в совершенно новом качестве. В то же время их действенность — не забываем об этом — значительно усиливается государственной собственностью и административно-командным управлением всеми средствами производства, что дает господствующей структуре неограниченные возможности бесконтрольных инвестиций в саму себя и облегчает ей — как единственному работодателю — манипулирование существованием всех граждан», что они успешно работают и с другими «политическими фантиками».
В этом смысле система советского «конвенционального вранья» и типичных ментальных паттернов («стереотипов мышления», «мэмов»), в современной России сохранена и развита до величайших высот цинизма по сравнению с СССР, правящая бюрократия — это (во многом потомственная из СССР) + удачно сыгравшие в «эпоху разграбления СССР» ушлые граждане (совсем-то «чистые» бандиты в «гибридной системе» не могли удержаться онтологически, ведь им присущ очень своеобразный, асоциальный, но романтизм, хоть какие-то последовательные представления о чести).
Конвенциональная ложь — фундамент современного российского общества, которая воспринимается совершенно естественно и пребывающим в «стокгольмском синдроме» обворованными гражданами, и, уж конечно, «начальством». «А что вы хотите узнать у человека, который врет?» — спрашивает М. Жванецкий, и поклонникам писателя не смешно.
Например, ловили ли вы себя на том, с какой радостью, добродушием и умилением вы соглашаетесь «войти в положение» чиновника, который на личном приеме вам как просителю, но и по-человечески объясняет, что «ну ничего не может», а потом садится в автомобиль с водителем, который вы с такими же нищими и бесправными гражданами ему купили, и радостно едет на телевидение, где рассказывает молоденькой журналистке (которая, в свою очередь, тоже счастлива от того, что она разговаривает с «начальством»), как он не может ничего сделать уже лет двадцать? А потом в Петрозаводске случайно в мэрское кресло попадает девушка тридцати лет, которая, оказывается, МОЖЕТ СНИЗИТЬ ЦЕНУ НА ПРОЕЗД в городе В ПОЛТОРА РАЗА ЗА ГОД.
Оказывается, наша общественная политическая жизнь создана из такого естественного, такого привычного шизогенного советского вранья, только теперь еще «начальству» можно, не стесняясь, переписывать народные богатства на себя любимых, какая уж там «гречка». При этом и «начальство», и «народ» ненавидят друг друга и не верят.
Короткий всплеск дикого капитализма конца 80-90-х был, конечно, более искренним, но уж очень скотским и циничным, в силу «первородного греха приватизации», которая, кстати, до сих пор продолжается, слова «либерализм и демократия» навсегда слиплись в народном сознании с позорной беспомощностью и голодом в стране, где два поколения жили без войны.
Я была поражена, кстати, в последнее время тем, что 22-летний приговор «развратной учительнице» из США был вынесен не столько за связь с 17-летними студентами, сколько за то, что она обманывала суд. То есть СУД ТАК СТРОГО защищает сам ПРИНЦИП ПРАВДЫ, САМУ ОБЩЕСТВЕННУЮ ЦЕННОСТЬ ЧЕСТНОСТИ. И никакой тут тебе моральной гибкости и нравственного постмодернизма.
Выход для нашей страны и нации мне видится только в экологичности мышления, в честности, болезненной деконструкции квазиполитической (тотально бюрократической) матрицы. Только не нужно задавать мне вопрос: «Как?»
Открытая Россия
Оригинал публикации
Как обьяснить россиянам, что врать, воровать, воевать - это не хорошо
Раздел: Общество | Просмотры: 18430 | Комментарии: 22