Рейтинг публикаций
Лучшие комментарии дня
Календарь новостей
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Лучшие комментарии недели
Лучшие комментарии месяца
Обсуждаемое за неделю
Обсуждаемое за месяц
Последние публикации
Сам уже в окопе, старый ...

Спикера Курултая Башкирии возмутило отсутствие очередей из желающих пойти на ...
  29.03.2023   39313    3123

Зря карлик ползал на ...

Главные заявления Владимира Путина и Си Цзиньпина по итогам переговоров в ...
  21.03.2023   20847    73

Военный преступник. ...

Международный уголовный суд (МУС), расположенный в Гааге, выдал ордер на арест ...
  17.03.2023   38744    69

Молодежь в гробу видала ...

Глава ВЦИОМ пожаловался, что новое поколение российской молодёжи ставит личное ...
  16.03.2023   19403    32

Пыня пошутил над холопами ...

Путин призвал судей защищать права и свободы россиян. Путин назвал эффективную ...
  14.02.2023   36453    273

Борьба дерьма с мочой ...

Сообщают о неком циркулярном письме министерства обороны, которое предложило ...
  12.02.2023   25727    22

Ублюдочный путинизм в ...

Министерство юстиции России включило в реестр иностранных агентов певицу ...
  11.02.2023   19641    33

Фильм о преступлениях ...

В декабре 2003 года в Башкирии совпали выборы в Госдуму и выборы президента ...
  15.01.2023   37027    252

Утилизация холопов, ...

Путин назвал положительной динамику военной спецоперации на Украине. Президент ...
  15.01.2023   14572    8

Подох этот, подохнет и ...

Сегодня, 11 января, так и не дожив до суда, скончался Муртаза Рахимов. Ему было ...
  12.01.2023   19900    80

Читаемое за месяц
Архив публикаций
Март 2023 (4)
Февраль 2023 (3)
Январь 2023 (5)
Декабрь 2022 (4)
Ноябрь 2022 (3)
Октябрь 2022 (1)

Люди республики. «Меня зовут Мидхат Закирович...»

0



Личности такого масштаба обычно совмещают в себе множество талантов. Он имел большие способности в искусстве руководства людьми, массами, что требует хорошей памяти, ума и доброго сердца. Мидхат Закирович Шакиров из тех людей, которые оставили после себя много хорошего, поэтому память о нем светла. Мое знакомство с ним не было настолько близким, чтобы судить о его личных качествах. Для меня он, сын выдающегося просветителя республики Закира Шакирова, был и остается незаурядным руководителем, мощной личностью, достойной встать в один ряд с великими сынами народа Башкортостана.

Люди республики. «Меня зовут Мидхат Закирович...»


Градостроительное дело первый секретарь обкома партии Шакиров любил и тесно общался с нами непосредственно на стройках. Часто казалось, что именно он является главным руководителем стройки, что придавало делу значимость, повышало ответственность. Иногда это приводило и к тому, что некоторые чиновники перекладывали на его плечи исполнение своих обязанностей. В то время мне не совсем было понятно такое «шефство», такое вторжение в хозяйственные дела. Теперь ясно: это была любовь к реальному и интересному делу – высокому искусству созидания.

Помню, как он шефствовал над Домом профсоюзов, авторами проекта которого были Р.И. Кирайдт и я. Мне по молодости лет руководство института «Башкиргражданпроект» не могло доверить столь ответственное дело – присутствие на «разборе полетов» у первого, и потому знаком с ними по подробным рассказам соавтора. На этом объекте Мидхат Закирович «наследил» довольно ощутимо. Например, белые пилоны и арки на главном фасаде – его «следы». Еще на предпроектной стадии он подробно изучал варианты и выбрал именно осуществленный вариант – без большого зрительного зала, с внутренним освещенным сверху двориком, в возможностях которого сильно сомневался. Технический проект обсуждался с его участием в фойе института с приглашением большого количества заинтересованных людей, которые раз в год-два посещали такие крупные мероприятия.

В начале 1985 года в нашем институте состоялось выездное заседание обкома по вопросу застройки исторического центра Уфы, после которого было принято постановление о социально-экономическом развитии трех центральных районов города. Силами молодых архитекторов к заседанию был подготовлен большущий макет центра столицы, докладывать пришлось мне, поскольку тогдашний главный архитектор института был болен. Мидхат Закирович подробно и заинтересованно изучал наши предложения, не со всем соглашался, но не был равнодушен. Тогда впервые разглядел его близко.

Ему было под семьдесят, но выглядел он прекрасно. Подтянут, аккуратен, лицо гипнотически строгое, взгляд проникающий.

Навсегда запомнился мне другой эпизод, связанный с Мидхатом Закировичем. 26 августа 1986 года он организовал объезд семи крупных незавершенных объектов Уфы большой группой руководителей строительного комплекса и партийных руководителей. Мы с А.И. Пучковым, моим директором, были в составе группы. Мероприятие завершалось в прорабской строящейся гостиницы по улице Авроры. Обсуждение уже подходило к концу, и Шакиров по обычаю спросил: «Есть у кого какие-то вопросы?» И я, молодой да наглый, не утерпел, задал-таки свой вопрос! В нем я выразил свое искреннее удивление: для чего нужна такая, определенная московскими архитекторами, высота вестибюля, что выше готического собора, и зачем нужны лоджии, куда нет выходов? Он, помню, обхватив голову руками, сидел молча не менее десяти минут. Свита тоже молчала, то и дело бросая «ласковые» взоры в то место, где сидел ваш покорный слуга. Наконец, подняв взгляд, он дал кому-то указание вызвать Хихлуху и Рехмукова, а нас распустил. Мне неизвестно, о чем там шла речь, но только потом мы поделили высоту вестибюля на четыре части и запроектировали выходы на лоджии.

Через пятнадцать минут после того, как закончилось обсуждение в прорабской, мы с директором должны были явиться в кабинет первого секретаря обкома партии. Кое-как добравшись, хожу перед приемной на шестом этаже. Навстречу идет бодренький, похоже, успевший перекусить, хозяин кабинета и, осмотрев меня с головы до ног, останавливает взор на запыленных цементом туфлях. Я пытаюсь что-то мямлить, мол, мы же вместе с вами только что на стройке были... Но он строго приказал мне привести себя в порядок, что я немедленно и сделал, насколько это было возможно.

Уже в кабинете он заметил, что иногда и весьма высоких начальников отправляет постирать рубашку, погладить галстук, намекая, что я легко отделался. А принимал он нас по поводу моего назначения на должность главного архитектора института «Башкиргражданпроект». Протестировав слегка для проформы, изложил свои пожелания нашему коллективу и всему градостроительству и архитектуре. Глядя на моего директора, говорил полушутя: давай, мол, проверим, надежные ли ребята – илишевцы.

Не так часто, но приходилось по работе разговаривать с ним по прямому телефону. В тот раз я исполнял обязанности директора. Засиделись на работе допоздна, дел было немало. Вдруг зазвонил прямой, обкомовский, в трубке голос недовольного первого. Требует объяснить, для чего мы закладываем в проекты тротуары шириной в три метра, неоправданно тратим народные деньги? Хватило бы и половины того. Тогда мы вели реконструкцию парка имени Крупской. Я по-своему объяснял Шакирову, что расчет на вероятность встречи двух пар гуляющих. Никаких двух пар он не хотел признавать, настаивая на своем. Тогда я предложил ему соломоново решение: найти среднее от суммы двух предложений. Он согласился. Это пример того, что не было в нем приписываемого ему снобизма. Мне кажется, он не позволял диктата со стороны оппонента, но соглашался с его разумными аргументами.

При всей строгости его имиджа, при всей неограниченности власти в его руках, не помню, чтобы он ездил с усиленным охранным сопровождением, атлетами телохранителями, как теперешние народные избранники. Шакиров ездил (часто ходил по городу пешком) без всякой охраны и никого не боялся. И демократии при нем, пожалуй, было больше. Ездил на отечественных машинах, при открытых окнах, не выставляя по всему маршруту людей с полосатыми палками.

Неоднократно приходилось обсуждать с ним вопросы, связанные с прокладыванием магистрали по улице Воровского (проспект Салавата Юлаева).

Пройдя бесчисленное множество согласований на уровне районной, городской партийной власти, Совета Министров, приходили к нему за окончательным вердиктом. Многоступенчатость эта, конечно, мешала делу, к тому же многие меняли свои позиции на ходу, глядя на первого, охотно делегировали ему свои полномочия. Российский народ привык к этому давно, как замечал Толстой, привык передавать свою совесть другому, а сам жить без совести.

Мидхат Закирович никогда не торопился соглашаться, все тщательно и всесторонне обдумывал. Рассказывая о нашей концепции магистрали непрерывного движения, идущей вразрез с проектом Ленинградского ГИПрогора, предусмотревшим пересечения на одном уровне со всеми историческими улицами, прилегающими к южному мосту, перечеркивающим эффект от новой дорожной линии, приходилось идти с Шакировым на конфликт. Он никак не мог понять, для чего «утапливать» магистраль на семь метров и смещать на 44 метра ближе к реке Сутолоке ось магистрали, и все возвращался к своей любимой улице Коммунистической. Он, помню, даже выставлял с вешками своих секретарей, пытаясь представить, каким будет результат. Нам, видать, еще не полностью доверял. На этом чисто профессиональном вопросе поссорились.

«Петухов на фасадах рисуйте, а в дороги не лезьте!» – отрезал он в сердцах, не сумев понять нашу искренность и правоту. И будто шутя сделал боковой удар локтем мне в левый бок, от которого на время перехватило дыхание, еле отошел. Я уже был труп, во всяком случае, для шакировской свиты меня не существовало.

Но состоявшийся вскоре после этого девятый пленум обкома, к сожалению, расправился с ним самим, устроив классическую обструкцию. Закон подлости: тебя съедают твои же выкормыши. Мидхат Закирович тяжело переживал этот удар, но пенять было некому – сам приблизил, подняв из грязи своих будущих могильщиков.

Но и без неограниченной власти он был самим собой – Мидхатом Шакировым. Как-то встретились с ним у гардероба обкома. Он резко вышел из лифта, и публика, возившаяся у зеркал, застыла в позах из картины «Явление Христа народу». Привычно уверенно поздоровался, обращаясь ко всем, и заговорил с первым попавшимся, спросив, почему не занимается своим здоровьем. И так дальше со всеми, с каждым конкретно. Когда очередь дошла до меня, он не только узнал, но и заинтересовался моими делами, мы поговорили о судьбе магистрали. Я предложил подвезти его до дома, на что он сначала ответил, что предпочитает гулять пешком, а потом согласился с шуткой: посмотрю, мол, на чем ездит главный архитектор республики. Сели в доставшуюся мне от прежнего начальства старенькую «Волгу». По пути говорили о строительстве, чувствовалась в нем ностальгия, хотя он тогда все еще оставался членом ЦК. Запомнил его стройную фигуру, классическую форму одежды, а еще то, как пнул он чужой окурок с асфальта. Он был аккуратен во всем.

Вспоминаю теплую встречу с ним в аэропорту в конце мая 1996 года. Я летел в Москву, он направлялся туда же по своим делам. Вылет задерживался, в ожидании мы переговорили с ним обо всем, что интересовало меня и что волновало его. Он подтрунивал надо мной, видя мою усталость, советовал больше двигаться.

Во время полета сидели в разных салонах. После посадки я увидел его снова, вдвоем с сыном Рифкатом. Оказалось, что Мидхат Закирович захотел познакомить нас и специально попросил Рифката подождать меня. Я был очень тронут этим.

Последняя наша встреча состоялась в мае 1999 года в моем кабинете. В обеденный перерыв я заканчивал совещание. Настойчивый телефонный звонок вывел меня из себя, я нехотя поднял трубку. Твердый мужской голос вопрошал: «Кто это?». Я, едва сдерживая чувства, попросил звонящего представиться. «Меня зовут Мидхат Закирович, а ты кто?» Как я был рад, что не нагрубил! Договорились о встрече, и он через семь минут подъехал к институту. Выглядел, как всегда, подтянутым, стройным.

Разговор пошел о театре «Нур», здание которого долгое время строилось и перестраивалось по проекту нашего института. Оказалось, что он побывал на этом объекте и у него есть к нам вопросы и замечания. Проговорили с ним более часа. Беседа была теплая и приятная. Как между близкими по духу людьми.

...Похороны его я не застал, был в отъезде.

Мидхат Закирович был одним из лучших сынов республики, для становления ее отдавший всего себя. Не ровня ему те мелкие люди у власти, кто думает лишь о собственном благополучии. Как ни старались они затушевать его заслуги, все же в памяти людей труда он навсегда останется большой и сильной личностью. При жизни таких побаиваются, зная, что их масштаб недосягаем, и предпочитают держаться подальше, а после смерти нападают...

Странный у нас складывается обычай – не уважать старших. А ведь поклонение доброй памяти предшественников – лучшая религия, почитаемая всеми народами. Без этого не будет продвижения вперед.

Каждый год в День Победы посещаю могилы наших ветеранов на мусульманском кладбище. Стоя у могилы нашего героя, ловлю себя на мысли том, что благодарен судьбе за встречу с этим человеком, за те редкие часы общения с ним, настоящим, радевшим за дело, за свой народ и не жаждавшим личного благополучия. И душа моя трепещет. Были же люди, добрая им память!

Рудоль Авсахов, Истоки РБ
Оригинал публикации








Связанные темы и персоны