Цитата: "Подводя итог описанию трех моделей замещения высших государственных должностей в российских «национальных республиках» под углом зрения этничности, необходимо еще раз обозначить, что, во-первых, данные модели, укладываясь в логику концепции power-sharing, позволяют обеспечивать баланс в межэтнических отношениях, и, во-вторых, распределение властных позиций между этническими сегментами соответствует этнонациональной структуре населения республики.

Вместе с тем, анализ выявил два случая достаточно устойчивых практик учета этничности при распределении властных позиций, но идущие вразрез с этнонациональной структурой населения.

Первый случай – Республика Адыгея, в которой русские явно преобладают в составе населения (доля русского населения – 63,6%, доля адыгского населения – 25,8%), однако не занимают ключевых политических позиций в органах власти...

Второй случай несоответствия этнонациональной структуры населения и схемы рекрутирования ключевых властных позиций – это Республика Башкортостан. Регион относится к полиэтническим, причем население сегментировано на три приблизительно равные группы: башкиры ‒ 29,5, татары ‒ 25,4 и русские – 36,1%. Но в отличие от похожих северокавказских случаев, здесь сложилась и достаточно устойчиво воспроизводится иная модель учета этничности при распределении высших должностей: башкиры стабильно занимают должность главы республики (с 1993 по 2010 гг. ‒ М.Г. Рахимов, с 2010 г. по н.в. ‒ Р.З. Хамитов), а русские стабильно находятся на позиции председателя парламента (М.А. Зайцев с 1995 по 1999 гг. и К.Б. Толкачёв с 1999 г. по н.в.).

Таким образом, во-первых, главная республиканская должность (главы республики) закреплена, вопреки преобладанию русских в составе населения, за башкирами. Во-вторых, нетрудно заметить также, что татары на ключевых властных позициях не представлены. По мнению И.М. Габдрафикова, высшее руководство республики оказывает серьезное влияние на этнический аспект рекрутирования должностей [4]. С целью монополизировать это влияние используется и башкирское этнонациональное движение. В свое время это позволило Рахимову, с одной стороны, взять его под контроль, а с другой – разыгрывать этнонациональную карту в отношениях с федеральным центром, доказывая, что лишь он способен сохранить стабильность в республике, и получать от центра различные преференции, в том числе возможность проводить этно-ориентированную кадровую политику.

Объяснений тому, почему татары не представлены на высших властных позициях в Башкортостане, также несколько. Во-первых, представляется важным фиксация того, что Башкортостан как «национальная республика» имеет «привязку» только к башкирам, а у татар есть «своя» «национальная республика» – Татарстан. Во-вторых, значимую роль здесь играет фактор сложных, напряженных межэтнических отношений башкир и татар [4]. Это напряжение проявляется и в конфликте между башкирским и татарским этнонациональными движениями в Башкортостане [3].

Можно предположить, что важную роль для воспроизводства доминирования на ключевых позициях башкир играет русский сегмент, который по ряду причин (в том числе и потому, что русские все же занимают некоторые властные позиции) не склонен вступать в коалицию с татарским сегментом. Это позволяет поддерживать некий баланс, хотя достаточно сложный и проблематичный".

Станислав Шкель

Связанные темы и персоны

Уфа, РБ, Башкирия, Башкортостан, Выборы, Курултай, Единая Россия, Народный Фронт, Рустэм Хамитов, Татары, Башкиры, Русские