Путинские слова о том, что мы никому не позволим переписать историю, давно стали общим местом. Но на деле не только чиновники, но и многие обыватели готовы помнить только героические страницы истории. А постыдные, если не переписать набело, то, как минимум, просто не вспоминать.

Вот последний пример избирательной исторической памяти. В Питере с фасада дом по ул. Рубинштейна, 23, где некогда жил Довлатов, сняли все 16 табличек с именами репрессированных ленинградцев , которые тоже когда-то обитали по этому адресу.

Сняла таблички, установленные в рамках проекта «Последний адрес», Управляющая компания по требованию недовольных жильцов. Хотя, по словам основателя проекта Сергея Пархоменко, все таблички (их уже более тысячи по стране) монтируют только после получения согласия жителей.

Одна из инициаторов демонтажа заявила журналистам, что обсуждать эту тему не будет, и вообще «их не убили…, у меня свое мнение, свое видение на эту тему».

Да, про это «свое видение» мы знаем. Еще три года назад в юбилейном интервью к 100-летию создания ВЧК нынешний главный чекист, начальник ФСБ Александр Бортников популярно объяснил, что «чрезвычайные меры» были продиктованы чрезвычайностью ситуации; массовые расстрелы 1930-х годов были результатом «перегибов на местах»; после 1938 года репрессии закончились; «архивные материалы свидетельствуют о наличии объективной стороны в значительной части уголовных дел, в том числе легших в основу известных открытых процессов», и «отнюдь не выдумка… и связи заговорщиков с иноспецслужбами».

Савеловский суд Москвы, отклонив иск к Бортникову, фактически легитимировал этот взгляд на сталинские репрессии: перегибы случались, но были и реальные враги народа.

Очевидно, именно это «видение» становится все более распространенным. Поэтому одной рукой то там, то здесь устанавливают памятники Сталину, другой – уничтожают память о его жертвах.

Возможно, именно поэтому и нынешний режим выявляет все больше своих врагов. Тех, кто выходит на несогласованные акции протеста от Хабаровска до Москвы. Пишет неправильные тексты, как псковская журналистка Светлана Прокопьева. Репостит крамольные мысли, как проходившие по московскому делу обыватели. «Шпионит» на иностранные разведки как журналист Иван Сафронов, которому за 100 дней так и не объяснили, в чем конкретно его обвиняют. И тоннами «продают гостайны», как десятки уже осужденных ученых и специалистов.

Какие уж таблички для давно сгинувших «врагов народа», когда тут новых – тьма. И такая вот история пишется прямо на наших глазах.

СерпомПо, Эхо Москвы
Оригинал публикации