Вследствие этого между двумя противостоящими коалициями начинается борьба за перетягивание Золотой Орды на свою сторону. Ясно, что союз Владимирского и Переяславского княжеств ставил своей целью сломить сопротивление Ногая и возвратить Золотую Орду к продолжению политики Батыя и Бэрке. Однако во времена правления Менку Тимера (1266—1280) последний находился под сильным влиянием Ногая. Коалиция русских князей в борьбе с Ногаем не может преодолеть разрыва между желаемым и действительным, ограничиваясь лишь взаимными «соглашениями». Ногай, в свою очередь, после убийства Ярослава Ярославовича, не придает особого внимания этим соглашениям и не идет дальше устранения с трона Великого Владимирского князя. Однако, со смертью Менку Тимера (1280), когда золотоордынский трон переходит к его младшему брату Тода Менку (1280—1287), положение Ногая осложняется. Тода Менку был шаманистом. В 1282 г. он, якобы узнав о том, что внук Хулагу, ильхан Ахмет Тэкудар принял ислам, также переходит в исламскую веру. Проявив рьяную религиозность, он, говорят, даже становится суфием. События указывают на то, что дело, вероятно, было еще серьезнее. Тода Менку, очевидно, хотел избавиться от влияния Ногая. Что бы там ни случилось, в конечном счете хан, столь неосмотрительно возлюбивший ислам, теряет трон; по указанию Ногая, страной начинает править старший сын Менку Тимера, Тола Буга. В чьих руках находился золотоордынский трон после смерти Бэрке, выразительно показывает история, записанная Заки Валиди. Тода Менку, говорят, умом был обижен. Как-то раз приезжает из Монголии (Китая) какое-то видное лицо, которое является на встречу с ханом. Чтобы в разговоре с гостем хан не ляпнул чего-нибудь лишнего, к его ноге обычно привязывали веревку, за которую начинали дергать, если хан делал что-то не так. В этот раз тоже пришлось дергать за веревку. Хан на полуслове прервал свою речь. Увидев удивление гостя, он с досадой добавил: «Ах, шайтан алгыры, (1) я бы много чего еще сказал, да за веревку дергают».
Действительно, в те времена все ниточки, дергая за которые можно было управлять государством, находились в руках Ногая» Поэтому не прекращалась борьба за ликвидацию влияния Ногая в Золотой Орде. Есть основания утверждать, что в этой борьбе участвовали и северо-западные русские княжества. Ибо Ногай держал эти края под бдительным наблюдением. К примеру, когда в 1277 г. Дмитрий Александрович получает престол Великого Владимирского княжества, Ногай натравливает на него младшего брата, городецкого князя Андрея Александровича; в 1282 г. князь Андрей, воспользовавшись помощью Ногая, сгоняет старшего брата с престола; в 1283 г., очевидно, получив помощь Золотой Орды, Дмитрий возвращается к власти и т.д.
Изощренное искусство Ногая манипулирования марионетками, постоянно контролируя ситуацию, еще лучше видно на примере Золотой Орды.
У Менку Тимера было десять сыновей. Шестеро из них, поддерживая назначение Тола Буги на трон, объединяются во влиятельную политическую группировку. Тола Буга, заслужив доверие, участвуя в военных походах Ногая на Венгрию, Польшу, Галицию, Волынь, заступает на трон и начинает править Золотой Ордой от имени смещенного Тода Менку. Позднее (1287— 1291) официально становится во главе государства. Против его выдвижения на трон выступает группировка под началом его младшего брата Тукты. Тукта терпит поражение и, спасаясь от преследования, находит поддержку у Ногая. «Батый завещал мне не допускать братоубийства и междоусобицы»,— заявляет Ногай и берет Тукту под свою опеку. В 1291 г. Тукта с помощью Ногая совершает переворот и берет в плен Тола Бугу и остальных родственников; предав их мучительной смерти, объявляет себя «ханом». В благодарность за помощь Тукта отдает Ногаю Крым.
На историческую арену, затевая борьбу за ханские владения, выходят сыновья Ногая. Конфликт, видимо, планировался с размахом, на всю Европу. В русских землях тоже постоянно происходили столкновения между родственниками-князьями: городецкий князь Андрей Александрович сбрасывает своего старшего брата Дмитрия Александровича с престола Великого Владимирского княжества, после чего последний вынужден бежать в Псков. Нет ничего невозможного в том, что это была победа группировки Ногая, что между золотоордынским ханом и Великим Владимирским князем существовало тайное соглашение, о котором было известно Ногаю.
Так крутится колесо истории, из-под него, как пылинки, разлетаются людские судьбы...
В 1299 г. происходит чудо — в сражении с войском Ногая хан Тукта, до этого всегда терпевший поражение, вдруг одерживает победу. Очевидно, в этом существенную помощь ему оказали мусульмане Золотой Орды. Есть исторические источники, указывающие, что Тукта не преследовал мусульман, при нем они жили спокойно. Такое отношение к мусульманам явилось следствием вышеуказанной победы. И оно вовсе не было шагом в сторону от политики, начатой Ногаем, просто в мире политики такие победы не достаются даром, за нее хану пришлось платить. Нет соммнений в том, что у золотоордынских мусульман были основания защищать хана в борьбе с Ногаем, причем самыми радикальными средствами. Именно Ногай явился инициатором перехода к антимусульманской политике и последовательно и бескомпромиссно проводил ее.
Короче говоря, в борьбе против Ногая, организованной Восточной Европой, поволжские мусульмане приняли самое активное участие. Однако в том, что не смогли направить позднюю политику Тукты в нужное русло, их вины нет; мусульмане в том сражении были далеки от того, чтобы играть доминирующую роль. Факты показывают, что после сражения править балом стали русские княжества.
В 1299 г. Ногай оказывается в опасной изоляции, которая и приводит его к гибели. Предпосылки были таковы.
В 1298 г. Ногай в поисках средств для новых походов посылает одного из своих внуков в город Кафу, чтобы собрать налог с генуэзских торговцев.
Генуэзцы, напоив вином, убивают его. В ответ на это Ногай посылает большое войско, которое учиняет в Крыму разгром, разрушает города и наносит непоправимый ущерб мусульманским и европейским торговцам (А. Якубовский. «Золотая Орда...», с. 87). Этот шаг приводит к разрыву Ногая с европейскими союзниками; Галицкое и Волынское княжества, стремящиеся к сотрудничеству с католическим миром, также отходят от Ногая — видимо, в связи с указанными событиями.
Еще раньше, в 1294—1 295 гг. против союзника Ногая Великого Владимирского князя Андрея Александровича образуется коалиция, куда вошли переяславский князь Иван Дмитриевич, московский князь Даниил Александрович и тверской князь Михаил Ярославович. В 1296 г. в городе Владимире проводится сбор князей северо-западных русских княжеств. На нем присутствуют представитель Золотой Орды (хана Тукты), владимирский епископ Селимон и епископ Сарая, Измаиль. Видимо, Андрей Александрович решает порвать связи с Ногаем и присоединиться к этой коалиции. Он также приезжает иа этот съезд, что в итоге помогает ему сохранить Владимирский престол. Из того, кто принимал участие в этом съезде, можно сделать вывод: коалиция русских князей бесспорно была направлена против Ногая, развившего «слишком бурную» деятельность, и должна была оправдать надежды католических крестоносцев. Таким образом, Ногай остается в полной политической изоляции.
Очевидно, епископы на съезде не ограничивались чтением молитв; через церковь и духовенство они не могли не воздействовать на православных христиан, состоявших на военной службе у Ногая,— тех самых «валахов». Как бы то ни было, но в 1299 г. в сражении с ханом Туктой они не участвовали; нет сведений и о поддержке со стороны русских князей. Лишившийся своего «валахского» войска, Ногай не смог оказать сопротивления хану Тукте; в Золотой Орде, заселенной татарами и кипчаками, он остался без корней, без надежной опоры.
К сожалению, эти сложные и назидательные отношения, существовавшие между Золотой Ордой и русскими княжествами, объясняют лишь применительно к сегодняшним взглядам и политическим устремлениям, под влиянием ложного «патриотизма», делая акцент на притянутую за уши конфронтацию и, конечно, закрывая глаза на объективную реальность.
Скажем, если в борьбе за трон между двумя русскими князьями один прибегал к помощи хана, то другой тут же высылал против него «татарский отряд» Ногая. В современной истории такие события оцениваются как набеги золотоордынских татар на русские земли с грабительскими целями. А уж если не удается замалчивать междоусобицу и братоубийственную войну между русскими князьями, то это все преподносится как злонамеренные интриги, навязанные татарами. Как же это объяснить: неужели многомиллионная Русь сплошь состояла из бездумных, безвольных людей, которым кто угодно мог что угодно «навязывать»? В этой «новой истории» Ногай никак не связан с соседями, то есть русскими княжествами; он выступает как законный представитель Золотой Орды и «татар».
Но хватит об этом. Это было небольшое отступление, передышка на долгом пути, а теперь продолжим путешествие по страницам истории.
Когда ходом событий Ногай был отброшен с исторической арены, у русских княжеств открыто проявляется тенденция возврата к политике Александра Невского — к мирному сосуществованию с Золотой Ордой и домом Батыя. И Золотая Орда, натерпевшаяся от произвола Ногая, и Русская земля тянутся к единению. Именно в этот период, в этих сложных условиях, когда на трон садится хан Узбек (1312—1342), как во времена Бэрке, минуя еще более острые коллизии, Золотая Орда снова становится на путь исламизации.
Этому есть свои причины. В годы смуты Ногая, несмотря на крен в сторону Запада, начатый Батыем и Бэрке процесс исламизации не прекращался. В этот период Золотая Орда подразделялась на две политико-географические зоны: первая — Дон, Днепр, Закарпатье — под влиянием Ногая увязает в авантюрах, провоцируемых Западом; вторая — Поволжье, Предкавказье, районы Хорезма, то есть отдаленный от политики «исламский мир» — выбирает путь социально-экономического роста. В то время, как государство хана и Ногая замышляет походы на Балканы, Венгрию, Польшу, не имевшие политико-экономических связей с Золотой Ордой, поволжские мусульмане посреди степи возводят город Сарай Бэрке, который ляжет в основу будущей империи; процветает Великий город (Биляр), город Ага Базар (Булгар) превращается в крупную ярмарку ближневосточной и среднеазиатской торговли. Ибн Батута оставил упоминание о поразивших его несметных табунах лошадей, которых с Северного Кавказа и берегов Волги перегоняли и продавали в Индию. В центре этой экономической деятельности стояли не кочевники Среднего и Нижнего Поволжья, а булгарские мусульмане, имевшие богатые традиции городской культуры, ремесел и торговли. Эту историческую деятельность они уже ведут не как «булгары», а как строители Золотой Орды, под названием «татар». Они находятся в центре происходящего в регионе этнического процесса слияния различных этнических групп на основе новой государственности; играют решающую роль в формировании языка, культуры, искусства. И процесс этот, как мы видим, идет не в русле «булгаризации» поволжских тюрков, а в русле «татаризации».
В результате социально-политического произвола ханов, находящихся под влиянием Ногая, Золотая Орда в начале XIV века оказывается перед лицом глубокого социально-экономического кризиса. Начавшаяся с 1300 г. и продолжавшиеся несколько лет засуха и неурожай приводят страну в бедственное положение. К этому добавляется падеж скота (А. Ю. Якубовский. «Золотая Орда...» с. 88). От неминуемой гибели и окончательного развала страну спасают лишь ремесла и активные торговые отношения, получившие развитие благодаря мусульманам. После смерти Тукты правление государством переходит к представителям исламского вероисповедания. Видный эмир Котлы Тимер, убив наследника трона, сына Тукты Илбасмыша, сажает на трон внука Менку Тимера, Узбека (рожденного от сына Менку Тимера, Тугрылча), исповедующего ислам. Новый хан официально переносит столицу в город Сарай Бэрке; городскую жизнь ставит в центр государственной политики, борется за окончательную победу ислама. В 1357 г. христиане поднимают на трон сына Узбека, Бирдебека, но ему там долго усидеть не удается, именно ввиду своей принадлежности к христианству.
Сравнение политической деятельности хана Узбека с политикой Бэрке позволяет, как нам кажется, открыть истину. Как известно, мусульманин Бэрке, придя к власти, призывает к сотрудничеству мусульман-булгар в составе нового государства. Во времена же хана Узбека мусульмане Поволжья и Хорезма служат надежной экономической опорой Золотой Орды, терпящей кризис; они же сажают на трон хана, достойного этой поддержки — своего хана. Иначе говоря, за указанный промежуток времени происходит невидимая глазу «перемена мест»: при сохранении на троне династии Батыя, происходящей из монгольского улуса, Золотая Орда превращается в государство поволжских мусульман — золотоордынских «татар», этноса, ядро которого ранее составляли булгары. Как бы русские историки ни пытались исказить сущность этих перемен, свести их к надуманной «исламизации Золотой Орды», истина все равно прорывается наружу.
Масгут Гайнетдинов, (ж. Идель 90-х годов. Публикуется в сокращении). Перевела с татарского Фарида Ситдикова
Крестовый поход с Востока. Окончание
Раздел: История | Просмотры: 31879 | Комментарии: 47