Я прикинул сбор и расстояние, меньше часа не выходило.
- Это поздно, мне надо готовиться, - ответил знакомый по «Эху Москвы» голос в трубке. – Заходите после концерта.
Вечером, перед началом концерта стою на крыльце Дома культуры. Ко мне подходит пожилой, интеллигентного вида, человек, знакомимся. Это журналист Фирдаус Зиганшин, он жаждет познакомить Виктора Анатольевича с изобретённой им формулой счастья. Как многообразен мир! А ведь Зиганшин здесь может быть не один. Я представил, как после выступления за кулисы к Шендеровичу потянутся изобретатели и открыватели. И решил отложить нашу встречу до утра, тем более что так и договаривались изначально.
На концерте Шендерович зажигал публику, артистично рассказывая забавные случаи. Зал грохнул после цитаты Черномырдина. Дело было так. Завершая свою посольскую миссию в Киеве, Черномырдин закатил банкет, в ходе которого один украинский политик мягко пошутил: мы так и не учили господина Черномырдина говорить правильно "в Украине" вместо "на Украине". Виктор Степанович отреагировал мгновенно: «Иди в х…й!»
Я ожидал озвучки еще одной звездной цитаты Черномырдина, однако ее не последовало, о чем пришлось напомнить артисту в записке после антракта. Она дошла до адресата.
- Несколько лет назад, в самый разгар пафосной путинской эпохи, - рассказывает Шендерович, - выпивая в Киеве со старым товарищем по правительству, Черномырдин сказал ему на третьем стакане: «Знаешь, в наше время, конечно, тоже было много всякой х...йни, но была и надежда. А сейчас какая-то безнадежная х...йня!»
…Утро субботы. Я за столиком ресторана «Президент-отеля».
- Кррасота! – восхищенно говорит Виктор Анатольевич. Я, прослеживая его взгляд, упираюсь в большой телевизор на стене. На экране чернокожие балерины исполняют «Танец маленьких лебедей». Необыкновенный контраст черного с белым.
- Сейчас в холле гостиницы меня опознала группа солидных мужчин, - смеясь, рассказывает Шендерович, - видит меня, узнает, «Вы с нами»? Я говорю, а что такое? Да, вот, мы празднуем 50 лет главе ВГТРК Башкортостан. Да если я пойду с вами, его снимут с работы. Они мило посмеялись и пошли праздновать 50-летие. Смех был понимающий и жизнерадостный…
- От Зиганшина вчера еле отделался, - продолжает Виктор. Моя формула счастья заключена, чтобы прятаться от людей предлагающих формулу счастья. Из понравившихся мне вчерашних реплик: «Вот, оппозиционер-оппозиционер, а нормальный, смешные истории рассказывает». Это смешно если вдуматься. В их представлении оппозиционер – это такой сумасшедший человек, который лишен чувства юмора, у него нет семьи и детей. Тут есть повод задуматься. У Ежи Леца сказано: ирония иногда вынуждена восстанавливать то, что разрушил пафос. Оппозиционер – человек, который предлагает, допустим, стране стоящей на ушах встать на ноги. Он как раз нормальный. Нормальный кто считает, что нельзя тратить 500 млрд на Сочи, если нет денег на детскую медицину.
- Я вчера видел у вас на концерте одного из местной партийной верхушки…
- Это разновидность мазохизма. Он пытается казаться нормальным и демонстрирует это. У Шварца было: «Ты же знал, что бургомистр не победитель дракона? Дома знал, говорит, а на параде….». Разное поведение дома и на параде – это такая типовая разновидность шизофрении. Вот сейчас мимо меня прошел ваш глава ВГТРК (С.О. – Рамис Давлетбаев), улыбающийся, благообразный, понимающий шутку, но не сомневаюсь, что если ему завтра скажут сделать грязный сюжет обо мне, то вероятно это будет сделано.
- Накануне, у нас в Конгресс-холле прошел спектакль с участием Ирины Алферовой и Соколова, человек там бывший, сказал, что от вашего концерта он получил больше удовольствия. Я знал вас как сценариста, журналиста, публициста, а вчера открыл артиста…
- Спасибо. Я же пришел из-за кулис. Между прочим в драматурги из актеров, как Шекспир, Мольер, это традиционный путь, человек, который играл на сцене, по другому относится к написанному для сцены, он это примеряет на себя, можно ли это сыграть. Есть актерское выражение «я этого слова в рот не возьму», т.е. плохо написано. Писатель пишет для бумаги, а драматург пишет для сцены, поэтому драматургию бывает трудно читать. В этом смысле театральное образование, я был в режиссерской группе, очень кстати. Кроме того, последние лет 25 я очень часто выхожу на сцену со своими текстами. Опыт, конечно, есть, но очень много зависит от зала, действительно. Когда зал не откликается, то актер зажимается. Вчера с первой секунды я увидел расположенных людей, они читали те же книги что и я. Смех возникает как сочувствие, как понимание, а понимание возникает, когда есть общий опыт. Шутка – дитя контекста, и если ты не в контексте, то ты просто не понимаешь где смешно. Люди вчера понимали, где смешно, и мы разговаривали на одном языке. Это было очень приятно.
- Я благодарен вам за приезд, потому что встретил людей, которых давно не видел, и не ожидал увидеть. Все пришедшие, кто выложил минимум 600 рублей, уже мне заочно интересны.
- Очень важный момент вы сказали, он меркантильный, но не только. Вот когда человек заплатил деньги за билет, я почти уверен, что промаха не будет, в смысле реакции, человек знает куда идет, когда за это платит. Были случаи, когда приглашает какой-нибудь завод или учреждение, у них культурная программа, людей приводят, а деньги списываются со счета предприятия. Это случайные люди, их привезли на юмор. Я всегда узнаю зал, где люди лично за тебя не платили.
- Не возможно любить вас и не любить поэта Игоря Иртеньева. Получается ли у него зарабатывать концертами? Вы на слуху, а про него не слышно?
- К сожалению, Иртеньев гораздо больше известен и востребован сейчас русской публикой за пределами России. Это драма не для Иртеньева, а для России. Когда человек выпадает из фокуса больших СМИ он, как бы, потерян для страны. В моем случае, есть Эхо Москвы, которое поддерживает воспоминание телевизионное. Иртеньев с успехом выступает в Америке, Германии, Израиле, но в России его приглашают редко. Иртеньев – классик, блестящий человек, я его вчера назвал в числе тех не многих людей, которые для меня являются серьезными авторитетами. Когда-то шеф-редактор программы «Итого» назвал его черной совестью нашей программы. Тогда Иртеньев был черный, сейчас уже седой. В Игоре просто встроено этическое чувство. Бывали случаи, когда я сомневался, позволительна ли такая шутка, не перешел ли я грань, и тогда я знал что можно позвонить Игорю, и он скажет «да» или «нет», скажет как градусник, ему не надо даже думать.
- А Гандлевскому звонили?
- Безусловно! Жалко, что вчера я его не назвал в числе лиц, к которым прислушиваюсь. Давайте я расширю список: конечно поэт Сергей Гандлевский, Юрий Рост, два гения: Юрий Норштейн и Слава Полунин. Эти люди для меня олицетворяют редкое сочетание божьего дара и человеческого достоинства. Когда это совмещается в одном человеке это отдельное счастье. Должен сказать, что если и есть какая-то школа от общения с гениями, мне нескольких гениев бог по дороге послал, то главная школа в очевидной демократичности и простоте поведения. Никто из них не несет на себе транспаранта «Вы понимаете, с кем имеете дело?». Столько мелочи встречаешь, у которых числитель малюсенький, но знаменатель!
- Вы знаете, что этот отель раньше принадлежал сенатору от Башкирии Игорю Изместьеву?
О!!! У меня на концерте в Лондоне в первом ряду сидела его жена, по крайней мере, мне так сказали. Первые ряды там сплошь статья 191-ая. Чичваркин сидел, который в розыске, но Изместьев, конечно, это другая история…
- Мне рассказывали, что Изместьев за показания в суде в свою пользу, якобы, хорошо платил свидетелям, и благодарность измерялась в тысячах долларов. Неизвестно как бы закончился суд, если б в это дело не вмешалась вертикаль. Может Изместьев бы тоже сидел на концерте в Лондоне, закинув ногу на ногу…
- Тут очень важно посмотреть на ситуацию сверху. В любом суде и во Франции, в Англии, на скамье подсудимых есть тоже не бедные люди. Коррупция есть везде, вопрос в том, как работает система. До какой степени коррумпирован суд, до какой степени есть свободные СМИ, которые могут об этом рассказывать, в частности о подкупе свидетелей. Есть ли независимый парламентский контроль и т.д. В нашем случае все утыкается в именной фактор. Парадоксально, Путин дал отмашку посадить преступника, в принципе преступник должен сидеть не потому что Путин сказал, а в другой раз Путин сказал посадить невиновного… Система работает так что все утыкается, в буквальном смысле, в политическую волю одного лица, а не в закон. В сущности, суду английскому, швейцарскому, просто по барабану, что об этом думает глава государства. Правосудие должно лететь на преступника как железо на магнит, совершенно вслепую: Рахимов – не Рахимов, оппозиционер – не оппозиционер. Надо пытаться возвращать систему, это главное.
- А вы знаете, что любимый вами Войнович во время суда над Изместьевым подписал письмо в его защиту?
- Я думаю, что его ввели в заблуждение. Полагаю, что Войнович – человек, немного выбывший из конкретики. В советское время его бы так не провели, там он знал за кого он вступается и почему.
P.S.
Виктор Анатольевич знал меня заочно. В 2004-07 гг. я несколько раз удачно подкидывал ему критические материалы по Башкирии для передачи «Плавленный сырок». А в 2005-м Шендерович, баллотируясь в депутаты Госдумы, обратился через СМИ к сочувствующим с просьбой материально поддержать его избирательную компанию. Я тогда корпел над двумя историческими работами, и доход был ниже среднего. Послал 100 рублей. Избраться ему, конечно, не дали, о чем он поведал в книге «Недодумец». Каково было мое удивление, когда на 85-й странице я увидел свое имя! Всего денежных переводов ему было четыре десятка. Это со всей страны... Из них четыре сторублевых. Остальные были посущественней.
- Это сторублевое финансирование особенно грело мою душу, - пишет Шендерович, - в комплекте с официальными сведениями из лагеря противника: избирательный фонд Говорухина был полностью и под завязку забит тремя большими траншами, все из «Единой России».
Сергей Орлов, специально для Уфимского Журнала
Уфа. Виктор Шендерович о системе и формуле успеха
Раздел: Общество | Просмотры: 35845 | Комментарии: 36