Сейчас народ активно уговаривают вложить деньги в тот или иной фонд. Наше государство, безусловно, знает тысячу и один способ честного отъема денег у населения, и на моей памяти разными способами неоднократно деньги изымали. Поэтому я ни минуты не сомневаюсь: накопленную пенсию все равно "сожрут" — не под этим предлогом, так под другим.
А ведь от этого зависят наши возможности в старости. Мы можем рисовать идеальные образы себя как веселых путешествующих (с внуками или без) старичков, или оголтелых дачников, выращивающих авокадо в условиях средней полосы, или даже секс-туристов. Но все наши личные планы на старость, наши наблюдения за друзьями, знакомыми и родственниками, желание подражать кому-то или поступить принципиально иначе, наши расчеты и надежды рассыпаются в прах, столкнувшись с политикой государства.
Но самое главное даже не то, что нас обманут и обрекут под конец жизни влачить жалкое существование, а нелогичность властных структур.
Проявляется она, в частности, в том, что всего несколько месяцев назад был принят жесткий вариант закона о борьбе с курением. Спросите, как пенсии связаны с табаком? А напрямую.
В 2008 г. газета "Известия" писала о двух исследованиях — об экономическом смысле курения, заказанном табачным концерном Philip Morris, и об экономическом смысле долголетия, проведенном Голландским институтом здоровья.
Табачный концерн попытался доказать на примере Чехии, что затраты на лечение заболеваний, вызванных курением, не так велики и окупаются за счет акцизов на сигареты. Чистая прибыль чешского бюджета от курения составила $147 млн. Сокращение расходов на лечение происходило, потому что курильщики преждевременно умирали (они живут в среднем на 4 года меньше некурящих). То есть результатом курения была существенная экономия на пенсиях и социальных выплатах. Табачную компанию обвинили в цинизме и в потакании собственным коммерческим интересам.
Но чуть позже Голландский институт здоровья опубликовал результаты своего исследования, которое показало то же самое: для любой государственной экономики выгоднее курящие и больные люди, потому что, пока они работоспособны, они работают не хуже всех остальных, зато после выхода на пенсию быстрее умирают. Тех же, кто в молодые годы вел здоровый образ жизни, приходится кормить и лечить до 90 лет, а то и дольше (и они обходятся казне дороже на $46-91 тысяч). Потому что, видите ли, закаленный организм способен протянуть долго, а мозг не выдерживает современной продолжительности жизни, и болезнь Альцгеймера стала настоящим бичом современного долгоживущего человечества (граждане России знают о ней не так много, поскольку гораздо меньше живут).
Результатами этого исследования европейская общественность уже не возмущалась – дело в том, что масштабы долгожительства стали серьезной экономической проблемой. Число молодого трудоспособного населения неуклонно сокращается, а престарелых граждан, находящихся на иждивении, — увеличивается. К 2030 году доля людей пенсионного возраста в Европе составит 25%, и их надо будет на что-то содержать. Как европейцы решат эту проблему – я не знаю. Мы смотрим на счастливую жизнь западных пенсионеров как на социальный идеал, малодоступный для нас. Некий прекрасный "третий возраст", когда дети выращены, карьера завершена, о душе думать рановато благодаря успехам медицины и можно спокойно заняться собой – писать мемуары, путешествовать, выводить новые сорта орхидей. Но кто знает, не наблюдаем ли мы сейчас "золотой век" западной пенсионной системы, который не может быть вечным? Не пойдет ли он уже на наших глазах к закату?
Возвращаясь к России, следует отметить, что у нас главной проблемой по-прежнему остается ранняя смертность. Поэтому, возможно, борясь с курением, наше правительство хочет увеличить число работающих, которые будут платить взносы в пенсионный фонд. А потом эти деньги можно будет снова изъять, поскольку пенсионеров у нас хоть и много, но все-таки не как в Западной Европе. С одной стороны, государство могло бы решить проблему пенсионных выплат, поощряя нездоровый образ жизни и резко сократив количество людей, которым надо платить по старости. Но, с другой стороны, в этом случае оно рисковало бы столкнуться с другой проблемой – резким сокращением людей, платящих пенсионные взносы.
Понятно, что идея государственных пенсий не имеет ничего общего с гуманизмом. Она лишь призвана демонстрировать намерение государства позаботиться о человеке в старости (обычно в связи с пенсиями вспоминают Бисмарка, установившего пенсионный возраст в 60 лет для ветеранов германской армии, потому что дольше шестидесяти они, как правило, не жили).
Поэтому выплата пенсий государством — вынужденная мера. Властям выгодно, чтобы население работало с полной отдачей, а на пенсии не заживалось (накопления, которые у нас отобрали, были рассчитаны на 228 месяцев выплат).
Хорошо работать и исправно платить взносы в пенсионный фонд – наш гражданский долг. Жить долго и счастливо – наша личная забота. Государство в этом нам помогать не хочет и, скорее всего, не будет.
Татьяна Шоломова, Росбалт
Оригинал публикации
Измерение старости в экономическом эквиваленте
Раздел: Экономика | Просмотры: 21801 | Комментарии: 25